Кирилл Галанов (справа) и Влад Соколовский. Фото Надежды Бужан.
«В отличие от Влада, я сидел в человеческих условиях. Меня тоже кинули в карцер без объяснений, но я там провел только двое суток. «Кровать» мне откидывали, правда, спать на ней было невозможно, так как в карцере очень холодно, а у меня специально отобрали куртку. Поэтому ночь была такая: короткий сон, потом прыгаешь, поотжимаешься, чтобы согреться, а досыпаешь уже днем, сидя на табуретке.
Затем меня посадили в камеру, где были иностранцы, ожидавшие депортации. Никто меня не бил, кормили, все было нормально.
Свои впечатления от происходящего в стране, я еще не сформулировал. Пытаюсь сообразить.
Но есть такой момент: три ночи на Окрестина я слышал, как кричали люди, которых не то что били — которых убивали. И у меня осталось чувство вины: что я тоже виноват, что я тоже как-то на это повлиял…
Что касается денег, которые нам собрали, то я и не знаю, сколько там. Но считаю, что на них я не имею морального права. Возьму совсем немножко, на первое время, пока не найду работу, большую часть суммы мы передадим в помощь пострадавшим».
