Из машины достаем два больших мешка с дровами и поднимаемся по винтовой лестнице. Поднявшись на гору, оглядываем окрестности — отсюда далеко видны другие горы Жемайтской возвышенности.
На верхней площадке подходим к строению, возле которого реет жемайтский флаг — с медведем, совсем как на гербе нашей Сморгони. Устанавливаем привезенный из Вильнюса флаг Великого Княжества Литовского — Погоня на красном поле — и привезенный из Минска наш — бело-красно-белый.
Заходим в строение, сложенное из плит ОСП, на железном каркасе. Внутри нас встречает дежурный Мариус — ему лет под шестьдесят, в Жемайтии его знают, он разводит лошадей местной породы — «жемайтукасов», эти лошади были известны уже во времена ВКЛ.
Мариус дежурил здесь последние сутки. Теперь наш черед. Поговорив с ним, обменявшись новостями, принимаем суточное дежурство. Привезенные им сутки тому назад дрова немного влажные и дымят, мы подкладываем и его дрова, и свои — наши сухие. Нас сменят только вечером следующего дня, и наша обязанность — всю ночь поддерживать огонь.
Мы — на горе Шатрии, она в самом центре Жемайтии. По преданию (его можно прочитать и в энциклопедии «Белорусская мифология») Шатрия вплоть до XIX века считалась главной горой ведьм «на Литве», сюда на Купалье слетались ведьмы-раганы не только из Жемайтии, но и со всей остальной Литвы, в том числе и с наших земель. Ведьм принимала хозяйка Яусперита, ее имя означает «Ящерица».
Огонь здесь, на Шатрии, зажгли 12 сентября и с тех пор он не угасает, поддерживать его съезжаются со всей Литвы (а также Латвии и, как видите, из Беларуси) — кто на сутки, а кто и на двое. Уже на протяжении двадцати трех лет, ежегодно в июле, на Шатрии проводят обряд зажигания нового огня. А хранился огонь на протяжении всего года в усадьбе Адолфаса Гtдвиласа, в Рышкянах, в предместье города Тельшяй — жемайтской столицы.
Зажгли огонь на Шатрии и в этом июле. Но этот год для Гядвиласа оказался последним, когда он увидел новый огонь с Шатрии. Перед тем как уйти в мир иной, Адолфас Гедвилас просил, чтобы огонь на Шатрии пылал постоянно. Из Рышкян огонь повезли на кладбище и сразу оттуда — на Шатрию.
В первую ночь поднялась настоящая буря, но огонь, который пылал на каменном алтаре на вершине горы, не угас. А на следующий день уже соорудили укрытие с отверстием для выхода дыма. Дирекция Варнавского регионального парка, в который входит гора Шатрия, дала официальное разрешение на строительство укрытия и на поддержание огня в нем.
Как и просили заявители, разрешение было выдано на сорок дней. В минувшую субботу укрытие и огонь перенесли на соседнюю гору. Там его будут поддерживать и зимой. Для последователей этнической религиозности в Литве Шатрия становится бесспорным центром притяжения. Еще такого не было, чтобы, люди, сменяя друг друга, поддерживали огонь непрерывно. Нет такого не только в Литве, но и нигде в Европе.
…Ночью сидим обсуждаем, почему именно сюда, на Шатрию, слетались наши «литовские» ведьмы — Минская же возвышенность, например, выше, на сто-двести метров. Приходим к выводу, что у нас хотя и высоко, но белее-менее ровно, таких перепадов высот нет.
Но видимо не только в этом дело. От Шатрии совсем близко, всего лишь десять километров, до знаменитого Биржульского озера, над которым было одно из древнейших святилищ в Восточной Европе. Это святилище появилось почти сразу после отступления ледника, без малого десять тысяч лет назад. Позже, на протяжении нескольких тысяч лет, здесь жили представители нарвской археологической культуры, которая тогда досягала и территории Беларуси.
Обсуждаем и более поздние времена, уже Великолитовского периода. Исследователь Топоров в свое время обратил внимание: согласно изложенной в летописях мифологизированной истории, княжеские центры постоянно переносились на восток: Юрбаркас, Каунас, Кярнаве, Вильнюс, Браслав, Гольшаны… Это движение шло как раз с запада — можно сказать, что от моря (куда приплыл мифический Палемон), а можно сказать — что от Жемайтии. В летописи даже встречается выражение: «и с того времени началось называться государство Литовским, и умножаться от Жемайтии». И эта же мифическая история была важна для потомков местной аристократии, ею дорожили (можно даже сказать, в нее верили), на ней основывали свою идентичность еще и сто лет назад идеологи «краевого» движения.
…Ночью ветер утих. С Шатрии были видны огоньки окрестных селений, больших и малых. Утром выглянуло солнце. Наши три флага лишь изредка трепало дуновение ветра. Внизу все было в тумане, из которого высовывали свои вершины поросшие лесом холмы на горизонте.
Днем на Шатрию постоянно поднимались посетители, несмотря на будний день. Школьники, романтические пары, семьи. Немало среди них было тех, кто знал, что на Шатрии пылает неугасимый огонь, — тельшевская газета посвятила этому несколько публикаций.
Ближе к вечеру приехал наш сменщик, притащив на гору еще пару мешков дров. У него горели глаза, он вдохновлялся этим местом и своим предстоящим дежурством.
Записав в специальный журнал свои впечатления и поблагодарив это место за возможность здесь побывать, мы двинулись в сторону Вильнюса.
Алесь Микус, Минск—Вильнюс—Шатрия—Вильнюс—Минск.
Фото: Римас Пакярис, Витаутас Мустейкис.
