«Наша Ніва» побывала на одной из финальных репетиций и узнала интересные факты о создании постановки.
Спектакль-тюремный квартирник
Первоначально тексты юриста Максима Знака попали в руки Олегу Гарбузу. Он заинтересовался этим материалом и вскоре подключил к чтениям коллегу Сергея Чуба. Пришло понимание, что для инсценировок понадобится режиссер — так в команде появился Войцех Урбанский. За музыкальную часть позвали отвечать Владимира Пугача из J:МОРС — в итоге он не только написал восемь песен для спектакля, но и неожиданно для себя самого стал одним из актеров, изображающим вместе с Купаловцами на сцене картины жизни в камере СИЗО.
«У нас стояла задача создать песни на стихи политзаключенных. Я читал материалы, которые есть в интернете, отфильтровывал. Так родились песни на стихи Максима Знака и Андрея Кузнечика», — рассказывает Владимир Пугач.
Дополнительно он с нуля написал собственную песню по одному из рассказов. Еще одно готовое произведение композитора «Зброя» идеально подходило к содержанию постановки, так что его также включили в материал.
Работа над спектаклем началась в марте, но и сегодня, в последние дни накануне премьеры, некоторые вещи перекраиваются и доделываются.
Фото с репетиции: «Белсат»
Репетиции проходят в подвале Музея свободной Беларуси в центре Варшавы. Спускаясь туда и попадая в помещение с нарами и матрасами, легко поймать ощущение реальности пребывания в камере. Как признается режиссер, идеально было бы играть этот спектакль прямо здесь, но в этом подвале слишком тесно.
Войцех Урбанский — поляк, но он хорошо погружен в белорусский контекст. После окончания Варшавской театральной академии учился на режиссуре в Питерской академии театрального искусства, там познакомился и с белорусами, и с украинцами. Поставил несколько произведений наших драматургов: «Красную птицу» Павла Рассолько, «Внешние побочные» и «Тихий шорох уходящих шагов» Дмитрия Богославского.
Войцех признается, что еще тогда, в 2010-е, Беларусь для него была каким-то более жутковатым местом по контрасту с Россией.
«Я ездил в Питер через Брест и Оршу. И вот Орша меня всегда пугала. Ты выходишь на центральную площадь города, а там герои труда, их фотографии, все такое советское. Чисто, порядок — и страшно. Было ощущение, что Беларусь уже тогда была режимом, а в России как будто еще был дух свободы».
Накануне вторжения России в Украину Урбанский успел провести читку документальной пьесы Андрея Курейчика «Голоса новой Беларуси» о жертвах репрессий. Через три дня началась война, и он, по его словам, понял, насколько сложнее теперь будет белорусам, потому что внимание мира переключится на Украину.
«При этом вот прошло два года. И мы знаем, что по военной ситуации все тяжело и страшно. В Беларуси репрессии также не прекратились. И поэтому я был рад, что мы сможем поработать над материалом, несущим в себе какой-то свет, как в рассказах Максима Знака. Признаюсь, когда читал их первое время, казалось, что они даже слишком позитивные, мне не хватало там какого-то трэша, чтобы показать истинное лицо тюрьмы. Но потом я понял, что читаю их как поляк. У белорусов, которые все это переживали, пережили эмиграцию, так или иначе будет другое ощущение от этих текстов. У них есть дополнительный контрапункт», — комментирует режиссер.
«Наша главная задача была — отойти от тьмы и депрессии»
Те, кто читал «Зекамерон», действительно могли отметить его позитив: сокамерники Максима находят радостное в самом простом, стараются юморить, несмотря на неопределенность будущего и условия, в которых находятся.
Репетиция стартовых сцен также открывается по-озорному — аккордеон, гитара, шутливые размышления о суде и сроке. Режиссер говорит, что выбрал для спектакля форму такого тюремного квартирника, так как она открытая, позволяет свободно экспериментировать внутри. Получается то концертный номер, то перенесение за закрытую дверь. Нас приглашают увидеть то, что обычно недоступно рядовому глазу. Распорядок дня, правила, мечты. Среди последнего, конечно, преобладают надежды на прежнее освобождение.
В какой-то момент в водовороте шуток персонажей, искусно и художественно описанных Знаком, можно забыть, что события разворачиваются в тюрьме. Но тут строгий голос продольного (дежурного) резко напоминает, что это никакой не пионерский лагерь. В голове проносится, что новостей о Максиме Знаке нет уже больше года. На этом контрасте построена вся постановка.
«В этом была наша главная задача — отойти от тьмы и депрессии. Мы все понимаем, что без внутреннего стержня, без веры во что-то хорошее и лучшее это начинается уже не жизнь. Но есть в спектакле куски, где, как ты ни пытаешься оторваться, но головой понимаешь, это — ужас, трагедия», — комментирует Сергей Чуб.
К слову, только сотрудники СИЗО в спектакле разговаривают по-русски. Озвучил надзирателя актер Игорь Сигов. Полное погружение в быт тюрьмы становится возможным также благодаря работе саунддизайнера Александра Зеленевского, который не раз просил актеров постучать, повозить тачку и походить по подвалу строем, чтобы добиться необходимых ему звуковых эффектов.
Фото с репетиции: «Белсат»
«Сами ходили и искали реквизит на рынке»
Спектакль «Зекамерон» создается при поддержке Белорусской рады культуры. Но он не стал бы возможным без преданности творческой команды, которые на репетициях не только музыканты и актеры с утра до вечера, но и заодно — дизайнеры, грузчики, бухгалтеры и так далее.
«Ребята по выходным сами ходили и искали реквизит на рынке. Что-то на сайте Аллегро заказывали, что-то на барахолках нашли. Ощутили на себе полный цикл спектакля», — комментирует Владимир Пугач, который сам приложил руку к созданию афиши.
Фото с репетиции: «Белсат»
Режиссер говорит, что мечтает, чтобы этот спектакль как минимум прокатился по городам Польши, чтобы его увидели не только белорусы, но и поляки. Для этого уже сделаны польскоязычные субтитры:
«Хочется встретиться с людьми за пределами столицы, чтобы и поговорить потом. Важно напоминать о Беларуси. Так как понятно, что украинцам все сопереживают, но в Беларуси люди так же сидят в тюрьмах, так же умирают».
После премьеры 7 мая спектакль планируют показать в июне, так что следите за афишами Свободных Купаловцев. Возможно, у постановки также появится онлайн-версия.
Читайте также:
В минском Купаловском наконец премьера по белорусскоязычному произведению — первая со времен Латушко
Кристина Дробыш: Выдержала в эмиграции месяц и вернулась в Минск. Но выдержала в нем только месяц
Минкульт жалуется: никто не хочет снимать фильмы про 2020-й и «героизм силовиков»
