Пшемыслав Замбржицкий слева. Фото здесь и далее: архив героя
Прежде, чем задать мастеру несколько вопросов, немного истории о слуцких или, как их называли, кунтушовых поясах.
В середине XVI века среди историков была популярна теория о сарматском происхождении шляхты. В XVII веке эта теория — сарматизм — стала основой идеологии шляхты. Понадобился внешний антураж. Племена сарматов, считалось, пришли с Востока, то именно шелковые пояса из Турции и Персии, расшитые золотом и серебром, решили сделать важной частью костюма, чтобы подчеркнуть богатство и власть его собственника.
Если говорить о Слуцкой персиарне, то она возникла довольно поздно, только в середине XVIII века. По приказу гетмана ВКЛ Михаила Казимира Радзивилла по прозвищу Рыбонька в 1757 году из Стамбула в разобранном виде тайно привезли один из ткацких станков. Сначала мануфактуру разместили в Несвиже. Туда же пригласили и мастера-армянина Яна Маджарского. А через пять лет персиарню перевели в Слуцк.
Слуцкие пояса сразу стали популярными. Каждый из них имел неповторимый рисунок. Иногда на один пояс могло пойти до 800 грамм золота. Со временем стали изготавливать четырехсторонние пояса, что позволяло использовать их в разных ситуациях — и на праздник, и на траур. Слуцкие пояса довольно часто подделывали. И только на оригиналах можно было прочитать на метках: «ВЪ ГРДѢ СЛУЦКѢ» или «Me fecit Sluciae». По оценкам разных историков, на мануфактуре выпустили не менее 5000 поясов. А уже через сто лет от производства ничего не осталось. Пояса стали пополнять частные коллекции и музеи. В 1939 году в резиденции Радзивиллов в Несвиже было 32 пояса, и 16 из них были слуцкие. Спасти их не удалось. В 1940 году представители новой власти передали их в художественную галерею, а во время войны они просто исчезли.
«Если делать пояса из натурального шелка, цена будет не менее 4000 долларов»
— Станок стоит как целый дом, — рассказывает Пшемыслав Замбржицкий о своем производстве. — Он должен быть постоянно занят, не должен простаивать, иначе не будет окупаться. Если выпускать, например, ткани Burberry, Louis Vuitton или Coco Chanel, то на таком станке можно выпускать по 200 метров в сутки, если не больше. А если ткать пояса, то получится 8-10 погонных метров. К тому же нужно еще просвещать общество, находить клиентов. Эта тема очень мало изучена. О сабле, о костюме писали больше, чем о слуцких поясах. Эту тему придется изучать по осколкам из картин, по каким-то упоминаниям.
— В такой ситуации трудно продать то, о чем покупатель мало знает.
— Поэтому больше желающих производить пояса не находится. Надо быть коммерческим глупцом, чтобы этим заниматься.
— Почему тогда вы это делаете?
— В XVIII веке в Речь Посполитую из Турции приехал мой предок. Армянин. Его звали Пасхалия Акопян, а на здешний манер Пасхалис Якубович. Он открыл ткацкую фабрику в Липкове и начал ткать пояса. Женился на мадемуазель Замбржицкой. А потом, чтобы Замбржицкой жизнь медом не казалась, он выдал свою кузину за Замбржицкого. Так и стало развиваться это семейное дело.
— Только ли коллекционеры покупают сегодня пояса?
— Когда я начал выпускать пояса, то ими заинтересовались в первую очередь именно они. Кстати, еще в 50-е годы были попытки делать копии слуцких поясов. Но они были односторонними, а это не то. Нам удалось сделать полноценный пояс, где эта ткань без изнанки. Это сложное и трудоемкое ткачество, сопровождающееся многими сложными процессами.
— Какие материалы используются в изготовлении? Или это натуральный шелк?
— Я не использую натурального шелка, потому что тогда стоимость пояса была бы не менее 4000 долларов. За такие деньги его никто не купит. Моя цель — пустить этот пояс в народ. Хочу, чтобы люди помнили и ценили его, как когда-то. Если кто-то купит этот пояс за 1000 долларов, то он его носить не будет. Потому что они боятся испортить такую дорогую вещь. Повесить его на стенку, и что тогда? Пояс просто на той стене и умрет. А я хочу, чтобы люди это носили, а не держали дома в качестве экспоната.
Шелк — уникальный материал. Можно носить 50 лет платок, и он будет чистым, потому что грязи не на чем там держаться. Шелк под микроскопом выглядит как рыболовная леска. На нем нет зазубрин или трещин. Любое другое полотно будет под микроскопом с трещинками, а шелк их вообще не имеет. Ткань может быть очень тонкой и наоборот. Она будет иметь при этом различные свойства. Шелковые нити не самые тонкие. Самые тонкие нити — это бисер. Это волокна, которыми моллюск прикрепляется к скале. А золотые нити делаются так: на шелковую нить наматывается золотая. Если упрощенно, то под микроскопом это напоминает шланг от душа.
— Я была уверена, что пояса должны быть только из шелка и расшиты золотом и серебром.
— Есть такие специалисты, которые разглядывают пояс, извлеченный из могилы какого-то шляхтича и пишут: «О! Я нашел там пояс из шелка». Но флора в земле съедает все, кроме шелка.
Если даже там были примеси шерсти или хлопка, то бактерии и грибы, находящиеся в могиле, давно, еще 500 лет назад, уничтожили все, кроме шелка. Шелк боится только солнечного света. Ведь это белковый полимер, который разлагается от ультрафиолетового излучения. Это единственное, что его может убить.
А еще одно интересное свойство шелка было обнаружено еще во время столкновения войск Чингизхана с китайской армией. Они удивились, что те были одеты в шелковую одежду. Оказалось, что ее не пробивает стрела. И тогда монголы сами стали носить шелковые рубашки и жупаны. Такая же история и с поясом: его нельзя разрезать ножом, очень трудно даже пробить ударом сабли. Он служил еще и таким своеобразным доспехом. Наверное, когда-то это было важно.
На новогоднем балу в Варшаве
— В своем производстве вы обходитесь заменителями шелка?
— Да, есть, например, искусственный шелк. Сейчас такие технологии, что на ощупь не определишь, пока не посмотришь в микроскоп.
«Можно стирать даже в стиральной машине»
— Можно ли стирать пояса?
— Мои пояса можно стирать даже в стиральной машине. Только во время глажки нужно выставить температуру не выше, чем на шелк.
— Кто-то, значит, это носит и сегодня?
— Есть люди, которые носят. Ведь галстук в Англии тоже в свое время был как знак протеста против повешения, а потом стал повседневным, хотя и с такой печальной историей.
Вот у меня недавно венгры купили пояса, немцы на прошлой неделе, а на этой неделе шведы. Это историческая реконструкция. А покупают люди просто потому, что это объединяет Центральную Европу.
— Это такая тема, которая постоянно требует углубления в историю. Пояса пришли из Турции и Ирана в свое время, а объединяли народы Центральной Европы?
— Король Речи Посполитой Сигизмунд Ваза в XVII веке послал своего человека в Персию. Это был армянин Сефер Муратович. Он привез туда подарки шаху Аббасу. Шах в ответ приказал соткать ковер с гербами Речи Посполитой и гербом Сигизмунда Вазы. Все это Сефер Муратович привез вместе с письмом. Там написано: «Брат мой любимый! Из всех королей мира только ты прислал ко мне человека, говорящего на моем языке». После этого начинается колоссальный обмен между Речью Посполитой и Ираном.
Чуть ли не в каждом доме появляются ковры, восточное оружие и среди прочего пояса. Армяне из Персии перемещаются в Турцию, а там на тот момент уже была развита огромная индустрия. Оттуда товары попадают в Речь Посполитую.
— И начинается собственное производство поясов?
— Самая древняя в Польше, которую я знаю, это Броды. Туда гетман Станислав Конецпольский привез из плена из Стамбула пояс. Там интересная история. Он разбирался в часах и сначала ремонтировал часы начальнику той ужасной тюрьмы, потом друзьям начальника и другим. Слава разошлась и дошла до султана, который также умел ремонтировать часы. Султан взял его во дворец и поселил там буквально за стенкой в соседней комнате. Они подружились. Султан брал его с собой, когда ходил по Стамбулу ночью и разговаривал с народом. Конецпольский имел возможность изучать там ткачество. Он потом привез в Польшу тех ремесленников, которые впоследствии стали учителями для производства поясов в Бродах. Там изготавливали ковры, пояса, дорогие ткани и шатры.
Была также огромная фабрика в Станиславове. Там работали армяне. Впоследствии открыли мануфактуры в Варшаве, Кракове и Гродно.
Радзивилл создал в Слуцке мануфактуру. Она была поздняя, но огромная. А уничтожили ее наполеоновские солдаты. Они украли там все, что можно было, а остальное сожгли. Последними ее хозяевами были местные евреи. Они могли уже только ткать различные декоративные ленты.
— Какой длины должен быть кунтушовый пояс?
— Я делаю пояса длиной чуть больше 4 метров.
— Но надо уметь его правильно повязывать? Или это не имеет значения?
— Это как галстук. Его нужно правильно завязывать, иначе это не будет прилично выглядеть.
Пояса, которые производит на своем производстве Пшемыслав Замбржицкий
— Есть ли соответствующий порядок завязывания?
— Нет такой инструкции. Все потеряно. Иногда можно просто смотреть на портреты, чтобы понять, как это сделано. Есть четыре базовых узла. А потом нужно просто отталкиваться от этих узлов и делать другие. Узлов могло быть большое количество. Возможно, их использовали как знак принадлежности к определенной группе. А еще могли люди перед каким-то Сеймом договариваться быть в определенном цвете, чтобы в толпе различать своих.
Идея отличаться потом переродилась в так называемый региональный мундир — определенного цвета контур, воротник или еще что-то. По этим мундирам можно было понять, кто откуда приехал. Но пояс остался индивидуальным. Кто какой хотел, тот такой и носил. Просто можно было договориться на какой-то цвет, ведь они были четырехсторонние.
Что общего между слуцкими поясами и майками I Love New York?
— Вы рассматриваете пояс как своеобразный мост, объединяющий Центральную Европу?
— Это потому что успех очень заразен. Речь Посполитая, объединившая Королевство Польское и Великое Княжество Литовское, располагалась на территории Польши, Беларуси, Украины, Литвы и частично Латвии, Молдовы, России, Эстонии и Словакии. Она имела большой экономический и военный успех. Страна смогла защитить Европу от турецкого вторжения. А как этот успех можно отметить? Примером могут быть современные майки с надписью I Love New York.
Человек, носящий такую майку, может никогда и ногой не ступал в Нью-Йорке, но ему хочется быть частью того успеха. Я думаю, что в XVII и в XVIII веке носили этот пояс, демонстрируя свою причастность к этой культуре. Пояс как часть этого успеха.
Хорошей иллюстрацией успеха и богатства служит портрет короля Иоанна Собеского. Это вторая половина XVII века. Вот он там стоит, корона рядом и он почти такой же, как и все, но… Самое главное — то, как завязан пояс. А он подвернут снизу и сверху, в середине развернут. Для того, чтобы так его подвязать, нужно, чтобы вокруг «танцевало» восемь пар очень способных рук. Именно в этом был виден его статус. Не в самом одеянии, потому что жупан могли позволить себе многие. Сам так подвязать пояс никто не сможет — нужно иметь очень много прислуги.
— Пытались ли вы связаться с модельерами, чтобы сделать этот элемент одежды модным, например, для торжественных мероприятий.
— Я открыт для любых предложений. Но что-то никто не обращался пока. Может, модельеры боятся, что клиенты их не поймут. Возможно, французские модельеры могут заинтересоваться, потому что они приветствуют все новое. А польские слишком осторожны и консервативны. А что касается моды, то она развивается сама по себе. Сейчас закончился сезон балов. Мы очень любим ходить на балы. С удовольствием заметили, что на третьем, четвертом балу уже треть джентльменов и даже некоторые дамы были в поясах. Пояса можно носить под фрак и под пиджак. Тенденция во всяком случае наметилась.
«Наша Нiва» — источник качественной информации и бастион беларущины
ПОДДЕРЖАТЬ «НН»Читайте также:
отвратительно