Краматорск, декабрь 2022 года. Фото: AP Photo / Libkos
«Поезд в Краматорск отправлялся очень рано. После Лозовой нас осталось трое. Одна женщина начала громко по телефону договариваться по поводу маникюра. Она попросту кричала, когда уговаривала мастера записать ее на удобное время. Так мы узнали, причем, трижды, что завтра у нее день рождения и она хочет отметить его в ресторане. Трижды, потому что ей нужно было еще сделать прическу и педикюр. Женщина ехала в Константиновку. Это была следующая и последняя станция после Краматорска.
Спросила у проводника: «Всегда ли так мало пассажиров?» Тот посмотрел на меня с укором и ответил: «А вы разве не знаете, что завтра война? Должна быть, говорят. Поэтому сейчас оттуда в основном едут, а не туда». Эх, если бы он только знал тогда, насколько больше народу поедет завтра «оттуда».
Таксисты с интересом рассматривали на перроне людей, вышедших из поезда. Это были в основном журналисты-иностранцы. Рюкзаки, сумки с камерами, штативы и… бронежилеты, каски, щиты для ног. Один таксист обратился к мужчине со штативом: «А шо? На вайну сабралысь? Та-а, нэ смэшыть. Тут давно війна, колы вы нэ в курсе». Его товарищ громко расхохотался.
На улицах Краматорска все спокойно. Прохожие, отвечая на вопрос «Есть ли какой-нибудь план на случай войны?», на 95% говорили, что ничего страшного не произойдет, мол, самое страшное они уже пережили. А вечером на площади Мира, которая раньше была площадью Ленина, митинг ровно на 30 минут. Проскандировали то, что думают о Путине, и разошлись.
До войны оставалось восемь часов.
Проснулась от резкого свиста и грохота. Потом какие-то удары в окно. Стало понятно, что это трясется стекло от взрывов. Небо с левой стороны какое-то розовое, иногда белые вспышки и этот грохот. Грохот становился все сильнее. Позвонила сыну, чтобы всех будил, потому что началась война. Он услышал этот грохот, крики людей из коридора отеля. Я успела сказать, что все под контролем. Пойду в бомбоубежище. В коридоре стояли коллеги из разных стран в полной экипировке. Они не могли выяснить на рецепции, где то бомбоубежище, которого, как потом выяснилось, попросту нет.
Люди ждут поезда на Киев на вокзале Краматорска, 24 февраля 2022 года. Фото: AP Photo / Vadim Ghirda
Вышла на улицу, чтобы дойти до ближайшей школы. На украинских каналах постоянно говорили, что в каждой школе можно спрятаться в подвальном помещении. Какой-то мужчина вышел с собачкой. Я спросила, где школа, и он пошел со мной вместе. Как только вышли на площадь Мира, над нами очень низко полетели штурмовики. Я даже подумала, что они могут зацепить верхушки этих голубых елей, посаженных еще при коммунистах.
Мужчина взял собачку на руки и прижался к стволу елки. «Пойдем быстрее!» — позвала я его. И тут начались такие сильные взрывы, что пришлось кричать. «Аэродром! Аэродром бомбят!!!! Это там!!!» — мужчина рукой показал туда, куда полетели те штурмовики. Свист нарастал. К нам присоединилась молодая пара. В школе вахтер сказала: «Нет у нас бомбоубежища. Бегите в соседний дом. Там можно спрятаться в подвале». «А как же дети?» — спросила я. «Какие дети?! Кто ребенка сейчас в школу отправит?! Бегите туда».
Подъезд был открыт. Слева лестница в подвал, а на стене голубыми буквами: «Бомбоубежище». На крыльце мужчина замахал: «Сюда, сюда спускайтесь». Вдруг сильный свист, от которого закладывает уши. «Боже мой, что это?!» — спрашиваю в никуда, и этот мужчина, как потом выяснилось, бывший военный, спокойным голосом отвечает: «Это ракеты. Бомбят аэродром. Да пусть бомбят. Там все, что нужно было, убрали в надежное место. А стоят макеты из фанеры. Пускай себе бомбят».
В подвале заметила местного оператора Богдана. Он стоял со своей девушкой, и у каждого было по переноске с их кошками. Посередине стояла кровать с панцирной сеткой. На ней стояли еще переноски с котами.
Коты шипели, мяукали, и тут мальчик поставил в самый центр на единственное свободное место клетку с канарейкой. Стало тихо. Коты начали рассматривать птицу, а та, бедная, сидела как окаменевшая. Эта сцена вызвала хохот у присутствующих. Люди начали понемногу приходить в себя.
Попросила оператора записать мой первый репортаж с места событий на телефон, так как в редакции еще никого не было. Люди начали обсуждать новости. Бомбили и другие города… Уже прозвучали предложения сдаваться. Одна женщина пожилого возраста спросила: «Как вы думаете, это надолго? Раньше же бомбили только Донбасс. Неужели это конец?»
«Конечно, не надолго. Украинская армия более профессиональная. Да-да, я точно знаю. Я журналист. Не стоит сейчас плакать. Потом сами вспомните меня и скажете, что я была права», — успокаиваю ее. Бывший военный, отвечавший за это бомбоубежище, добавил:
«Ну, как вы можете сравнивать нашу армию и москальскую? Ну? Уж мы то тут знаем, что это гопота какая-то. Да и мы же на своей земле, а эти тут что забыли? Грабить просто хотят. Тьфу».
Как стало тихо, вышла на улицу. Сразу в глаза очереди людей в банкоматы. Стоят молча. Никто не переговаривается и даже не разговаривает по телефону.
Почти все закрыто. Один маленький магазин работает, и на дверях большими буквами написано: «Хлеба нет». Там внутри несколько человек. Мужчина обычным голосом обращается к продавщице: «Мне две, ай нет, три бутылки водки, пива упаковку возьму, чтобы нести удобнее было, ну и надо что-то еще взять. Может, то кольцо колбасы, сыр в красном пакетике и что-то вместо хлеба. А может, пряники эти. С повидлом? Ну, что за… Кто додумался пряники с повидлом делать?! А если война вдруг? Как закусывать?!» Все начали хохотать. «Ну, сухари уже размели, вот только пряники и подушечки остались, но они с шоколадной помадкой», — пояснила продавец.
Последствия ракетного удара в Краматорске, февраль 2023 года. Фото: AP Photo / Yevgen Honcharenko
На улице тревожные лица. На автобусном вокзале толпа. Объявляют про отмененные маршруты. Таксист говорит: «На Киев никто не поедет сейчас. Там, говорят, танки на дороге уже видели. Буквы на них V и Z. Окружить хотят нас, наверное. Если пробка будет, то как спасаться? Не стоит рисковать».
Пошла в сторону железной дороги. Навстречу молодой мужчина смотрит в телефон. Увидел меня и вдруг: «Сбили!!! Сбили этого гада!!! Российский летчик!!! Отлетался, с***!» Мы с ним обнялись, как будто знакомы 100 лет. «Победим?» — спрашиваю. «Ну, а как еще?» — отвечает. И мы пошли каждый своей дорогой. Впереди был вокзал, эпопея поездки в Киев и долгие дни и ночи войны…»
«Наша Нiва» — источник качественной информации и бастион беларущины
ПОДДЕРЖАТЬ «НН»
