Построили дом в Воложинском районе (Минская область). У них родился сын Настась. Ему сейчас два с половиной года. «Мы много думаем, какой будет Беларусь в будущем».
Галина работает в крупной консалтинговой компании. Ранее работала в датском офисе, потом перевелась в Москву. Сергей руководит белорусским отделением экономического института Case.
Галина: Все спрашивают, почему мы вернулись. Жили себе столько лет спокойно за рубежом, учились, работали, все у нас было. Но, во-первых, нам здесь лучше, чем где-либо, мы здесь хорошо себя чувствуем. Здесь мы дома, среди близких и родных людей.
Сергей рассказывает, что до рождения ребенка, они жили так, что за неделю могли побывать переездами в трех европейских странах. «Поэтому рождение ребенка поставило нам задачу — приземлиться.Подумать, где мы хотим жить. Выбрать одно это место, вот этот конкретный дом».
В доме Галины и Сергея чувствуешь себя будто находишься внутри реализованной мечты. Их мечты. Полностью использовав знаменитый Воложинский ландшафт, дом построили на холме.Окна в нем так велики, что окрестные пейзажи — поля, деревья, узкая гравийка внизу, — кажется, проходят сквозь него. В деревне, где они присмотрели этот огромный кусок земли, всего двенадцать домов. Но постоянно живут только они и еще семья стариков. Остальные бывают наездами из города.
Сергей и Галина убеждены, что собственный дом и большой кусок земли в сорока минутах от Минска — намного лучше для ребенка, чем если бы семья жила в столичной квартире.Для молодых семей в большинстве европейских стран это почти невозможно . А в Беларуси они еще могут позволить себе растить детей так, как считают правильным.
Галина: Нам важно воспитать ребенка в максимально естественных условиях — на природе, в покое. Дать ему возможность развиваться, постигать этот мир самому. Для этого здесь самые лучшие условия. А во-вторых — воспитать его хорошим человеком, белорусом. Чтобы он любил свою страну, свою родину.
На вопрос, так ли уж отличается белорусский пейзаж от того, что видят за окном жители датской деревни, Галина и Сергей отвечают взволнованно: «Всем отличается!» Тем, что оно в Беларуси, тем, что оно здесь , оно твое, свое.В Беларуси своеобразный климат, окружающая среда, дома, поля, даже тракторы, дороги — все свое. «Подними меня среди ночи, скажу — я в Беларуси, все нормально, все спокойно», — продолжает Сергей.
Он уверенно говорит, что Беларусь — это не только город. «Это не Минск и не областные города. Это деревня. Школы, где учатся по-белорусски, детские сады, учебники —все это здесь есть».
Похоже, что для них нет проблемы, которая волнует большинство белорусскоязычных семей с детьми, — где искать белорусское в Беларуси.
Галина: «Сходите к нашим соседям — они разговаривают на чистом белорусском языке. Пойдите в наш детский садик — там белорусский язык. Ребенок находится в культурной среде. Он видит людей, которые разговаривают по-белорусски. И это не резервация. Просто люди так живут. В нашем районе белорусский язык не диво. Ну а театры, музеи, вся инфраструктура — она есть в Беларуси».
Сергей более категоричен: говорит, что надо было уехать «оттуда», чтобы понять, что такое Беларусь.
Опыт их заграничной жизни во многом напоминает усилия белорусскоязычных родителей создать для своих детей белорусскую Беларусь. Галина уверена:
живя здесь, ты наверняка ощущаешь себя в Беларуси, в белорусской культуре. «Когда живешь за границей, этого нет. Ведь, достигая того возраста, когда могут выбирать, дети выбирают то, что слышат вокруг, что им ближе». Она уверена, что уже первое поколение эмигрантов может терять связь с родиной.
Они намного спокойнее относятся к стерильности белорусскоязычной среды.
«А перед нами не стоит вопрос, как создать условия, чтобы малыш рос по-белорусски. Мы белорусскоязычная семья — и это нормально, — говорит Галина. — Но мы думаем об английском детском садике, а не о белорусском.
Мы чувствуем себя европейцами, поэтому ребенок должен знать английский язык как родной. Это просто аксиома. Это необходимо, чтобы чувствовать себя свободно в современном мире и иметь возможность выбрать для себя любое образование и определить свое будущее».
Галина говорит, что лучший для этого способ — отдать ребенка в англоязычный детский сад как можно раньше. В Минске такой садик есть. Разумеется, это весьма недешево. Но они готовы к таким расходам. Говорят, что дать детям самое качественное образование— это обязанность родителей. «Это просто база для каждого человека в сегодняшнем мире.
Если в Советском Союзе образование было постольку-поскольку, так как нужны были связи, чтобы иметь хорошую работу, то теперь образование — это инвестиция родителей детям на всю жизнь.Я, например, своим родителям очень благодарна за то, что они дали мне такую возможность и воспитали так, что у меня было желание учиться».
И Галина, и Сергей закончили совсем не столичные средние школы.
Говорят, что именно школьное образование в Беларуси — на уровне. А вот высшее фактически ничего не стоит.Поэтому они даже не думают о том, что их дети окончат белорусские университеты. Наверняка будут учиться за границей. На бакалаврскую степень каждого из детей в лучшем университете мира им нужно по сто тысяч долларов. И это деньги, о которых они думают уже сейчас. Но выбирать, кем стать, ребенок должен самостоятельно. И, конечно же, они не будут устраивать своих детей на работу или искать для них теплые места.
Галина: «Я могу отдать ребенка в садик с английским языком. Возможно, это для него будет непросто и не очень ему понравится. Но я считаю, что это правильно — и так будет. И все! А что делать? Это откроет ему мир.
Вот у Сергея два высших образования в зарубежных университетах. По четыре иностранных языка у нас обоих. Это просто аксиома: много учиться в молодости за границей, работать, набираться опыта. А потом уже решать, где ему жить, потому что для него уже все двери будут открыты.Мы не будем за него выбирать, чему ему учиться. Но то, что тебе нравится, ты должен учить. Днями, ночами — но будь в этом просто звездой. И мы даем тебе все возможности», — так объясняет Галина свои подходы к обучению детей.
В этом месте разговора Галина неожиданно стала объяснять, какими усилиями дается людям хорошее образование, хорошая работа и хороший заработок. На фоне нехитрых историй, что так греют души простых белорусов, — про «легкий эмигрантский хлеб» — ее резкие утверждения были вполне оправданы:
Галина:
«Всего я отучилась восемь лет в пяти университетах. Имею три высших образования. Если вспоминать, это были тяжелые годы. Сейчас я бы этого уже не повторила. Я была в Америке — одна, в двадцать лет, два университета и три работы... Это было очень тяжело».
Пока сын Настась маленький, у Галины нет возможности работать в полную силу. Почти два года зарабатывал один Сергей.
Сейчас Галина время от времени ездит на работу в московский офис. В Беларуси она открыла небольшое предприятие «Шляхетныя вырабы». Это там производят мыло «Короли»в добротных коробочках под названиями, изысканность которых скрывает уверенный коммерческо-идеологический расчет: «Виленское барокко», «Панна Несвижа», «Чудо на Коляды»...
Галина говорит, что мыло — это только форма. «Вот «Виленское барокко» — для меня было важно само название, а не то, что это мыло. Важно было самой производить продукт, который можно позиционировать как именно белорусский, искать интересные названия, которые бы просвещали достаточно большой круг людей. И обязательно, чтобы это был продукт высокого качества — премиум-сегмент. Чтобы его покупали за качество те, кому все равно, как он называется, и вместе с тем еще и получали специфическую информацию, откладывали в голове знаковые для белорусов культурно-исторические феномены».
Вот так Галина и Сергей обычно отвечают на вопрос «Почему вы вернулись?» Не только словами.
«Каб любіць Беларусь нашу мілую, трэба ў розных краях пабываць» — кто бы думал, что эта метафора из творческого набора выпускника белорусского журфака удачнее всего зазвучит в сложном современном мире. В котором уже невозможно одним словом ответить на вопрос, какой ты национальности, какой твой родной язык и где твоя родина.
Галина: «Мы хотим, чтобы наши дети выросли здесь, чтобы они любили свою страну, историю, язык, чтобы для них это было свое, родное. А уж тогда они будут иметь право выбрать, где жить. Но мы как родители хотим, чтобы выросли они — здесь».
Сергей: «Я знаю — не факт, что мой сын будет разговаривать по-белорусски. Он может разговаривать по-французски или по-испански. И жена у него, возможно, будет не белоруска. Но главное, чтобы его тянуло сюда. Чтобы он мог сказать: «Вот мои родители отсюда, я здесь жил».
