У час уручэння ўзнагародаў Experty.by лідэр The Toobes Стас Ламакін адмовіўся разумець па‑беларуску, але ўсё ж адказаў на тузін пытанняў парталу «Тузін Гітоў» і прызнаўся, што ён не ведае, што значыць «пераможца»:
ТГ: Вы сталі пераможцамі ў шмат якіх намінацыях па версіі музычных крытыкаў і экспертаў. Наколькі гэта для вас важна? Стас Ламакін (СЛ):На русском можно? Я ничего не понимаю, что ты сейчас сказал. Что такое «пераможца»?
Стас Мурашка (СМ): Если это возможно мы бы хотели на русском.
ТГ: Вы беларусы?
СЛ: Я вообще из Казахстана. Но мы белорусская группа.
СМ: Да, я беларус
СЛ: Может мы вообще не будем давать интервью.
СМ: Тогда мы не будем давать интервью.
ТГ:Вы атрымалі перамогу ў шмат якіх намінацыях. Гэта для вас важна?
CЛ: Мы не знаем что говорить сейчас. Мы не знаем что и не знаем что комментировать.
ТГ: Ваш дыск прызналі лепшым альбомам году.
СЛ: Мы это знаем уже давно.
ТГ: Выдатна. Наколькі вам важнае прызнанне музычных крытыкаў?
СЛ:
Сейчас подумаем. А что нам отвечать?
ТГ: Уявіце, што вы распавядаеце пра прэмію сваім знаёмым.
СЛ: Ну прикольно. Мы делаем, что мы делаем, не более того. И то, что с нами происходит, какие‑то промежутки, мы это воспринимаем нужно нам это или нет. Так наверное должно было случиться.
ТГ: Наколькі наогул вам цікава чытаць водгукі іншых людзей пра вашу творчасць, песьні, альбомы?
СМ: Что он сказал?
СЛ: Очень. Нам интересно, мы всё читаем, перевариваем. Усваиваем. Что‑то для себя выносим. Мы такие вредные, поэтому не знаю.
ТГ: А ці кіруешся гэтымі парадамі?
СЛ:
Я вообще редко читаю, но иногда…бывает.
ТГ: Прыслухоўваешся да людзей?
СЛ: Нет.
ТГ: То бок робіш толькі тое, што падабаецца?
СЛ: ДаСМ: Мы гнём свою линию.
ТГ: Калі патлумачыць словамі, то якая гэтая лінія?
СЛ: Прямая
СМ: Прямая рок‑н‑ролл линия.
ТГ: Вы можаце сабраць усе магчымыя ўзнагароды ў Беларусі. Ці задаволіцеся гэтым, альбо маеце планы па заваёве сьвету?
СЛ:
Ничего не понял. Это принципиально на белорусском?
Если вы хотите продуктивное интервью, то лучше, чтобы вы говорили на русском.
СМ: Я считаю, что если ты говоришь с людьми, то надо стараться говорить на их языке. Если это возможно, если нет — то нужен переводчик. Сейчас я думаю никаких проблем не должно быть.
ТГ: Вы думаеце, што беларускаму журналісту для размовы зь беларускай групай патрэбны перакладчык?
СМ: Мы упираемся в язык. Вы ещё спросите почему мы по‑белорусскому не поём (смяецца)
ТГ: Дык а чаму?
СМ: А вот это я не буду отвечать.
СЛ: Я тоже не хочу. Это скрытое обвинение как будто в нашу сторону идёт: почему вы в Беларуси не по‑белорусски.
Мне неприятно: вы говорите по‑белорусски, мы по‑русски. Мы на разных языках говорим. Мне это неприятно.
