Анастасия Ровдо: Если у силовиков будет выбор, Лукашенко или Путин, кого они выберут?
Александр Азаров: Я думаю, что Путина. Сейчас такие настроения, что те же военные, как ни странно, если брать не милицию, а больше военных, они все ждут российских военных зарплат и российских военных пенсий. Просто аж мечтают об этом.
Но они не понимают того, что когда придет Россия, то у нас будет, как в Крыму, и наши военные поедут служить на Дальний Восток и в Сибирь. Они не будут находиться здесь, а сюда на их месте будут назначены россияне.
Это принцип Советского Союза, когда смешивали все народы. То есть белорусы никогда не служили в Беларуси. Они об этом не думают. Они мечтают о зарплатах, о том, что они будут делать с этими деньгами.
Это все высшее руководство. Низший управленческий состав — среди них есть достойные офицеры, которые являются патриотами Беларуси и которые записываются в план «Перамога», готовы действовать и защищать свою родину от агрессора.
АР: Как вы думаете, откуда такая смещенность у многих силовиков в головах? Откуда это идет?
АА: В целом если взять военных, вы помните, что они были освобождены от изучения белорусского языка. Они в школах на историю Беларуси и белорусский язык не ходили вообще. Растились в военных гарнизонах и потом сами становились военными.
Они ездили по всему Советскому Союзу и учили только русский язык. Зачем им было изучать [язык], если через год отправят в Узбекистан, а после обратно в Украину, и он так будет ездить. Они не изучали ничего белорусского и оторваны от Беларуси благодаря этому. Их воспитывали быть советскими людьми. Это человек без нации. У них есть Советский Союз и все. Поэтому они к Беларуси мало привязаны.
Сейчас уже они [военные] изучают. Новое поколение теперь отличается от тех, от старых. Они уже понимают. Хотя взять наше изучение, у нас белорусские школы закрываются с каждым годом. У меня дочь ходила в четвертую белорусскоязычную гимназию в Минске, так у них физкультура, например, по-русски, учителя на переменах по-русски говорят…
АР: Такая белорусскость по расписанию.
АА: Да, то есть наполовину белорусская гимназия, можно так сказать. Например, мама моя училась в белорусской школе в деревне, а поступила в техникум, где все было по-русски, и она говорила, что над ней издевались, потому что она разговаривала по-белорусски, с акцентом, пыталась по-русски. То есть эта вся белорусскость уничтожалась с советских времен и уничтожается и сегодня. Чтобы люди разговаривали по-белорусски, таких еще поискать надо, здесь, за границей, белорусскоязычных больше, чем в самой Беларуси.
