kremlin.ru
Писатель Виктор Мартинович на budzma.by размышляет об отношениях России и Беларуси, ставшими в период пандемии странами-антагонистами.
Мы видим, как к традиционным проблемным темам в отношениях России и Беларуси: по нефти, газу, транзиту, объединению денежных систем — вот прямо сейчас присоединяется еще одна — коронавирус. Любое политическое объединение, если оно существует хотя бы как-то, должно проявлять себя в критические моменты. Союзники, если они действительно союзники, должны не собачиться, а помогать друг другу.
Вместо этого мы видим, как ТГ-каналы «русского мира» переходят в наступление на Беларусь по «вирусной теме». В Беларуси блогеры задаются вопросом, не будет ли со стороны Москвы ввода рекрутированных из «вежливых людей» «медицинских войск», а официальные лица Беларуси дают вот такие интервью.
Простите, но с Китаем у России (и у Беларуси с Китаем!) сообща противостоять вызовам вируса получается лучше, чем с РБ. При том, что Китай — явный конкурент России, и «союзных договоров» с ней не подписывал.
Многие уже отметили, что «вирусный кризис — 2020» разделит карту мира значительнее, чем Первая мировая война, и контуры новых разделов можно заметить уже сейчас. И об одном приходится говорить вполне определенно: ближе друг к другу Россия и Беларусь не станут. Скорее наоборот.
Почему так произошло?
Сначала Беларусь не могла «простить» России чересчур «самостоятельной» политики с закрытием границ.
Не знаю, проводились ли какие-нибудь консультации по совместной пограничной политике во время эпидемии, была ли попытка выработать единые подходы, которые мы видим в странах Шенгенской зоны. Если не проводились, то большой вопрос почему. И зачем такая открытая граница, если она может закрываться, как только кому-то заблагорассудится.
На текущий момент Россия и Беларусь стали государствами-антагонистами в вопросе политики противостояния вирусной угрозе. Нет в мире более отличающихся мер, чем те, которые прямо сейчас предпринимаются в Москве и в Минске. Москву закрывают на въезд, выставляют кордоны по периметру, в Москве людей задерживают за выгул собак. А в Беларуси в очередной раз заявляют, что коронавирус — «психоз», который к тому же уже «сворачивается».
Что интересно, люди недовольны и в Беларуси, и в России. Иисус Воробьев сделался таким же флагом недовольных локдауном московских либералов, как и та витебская врач, которую вызвали в прокуратуру в Беларуси, — для белорусов. И вопрос лишь в том, кто здесь — Лукашенко или Путин — прав в конечном смысле.
А подсуммирование числа жертв все же будет. И если жертв станет много — скрыть их играми со статистикой будет невозможно.
И поверьте, количество инфицированных и смертельных случаев в Беларуси станет ключевой темой в крупных государственных медиа России, поскольку гражданам РФ нужно как-то объяснить, ради чего вводилась изоляция минимум на две недели. И что Собянин был прав, а «союзники» — нет.
Что меня как человека, родившегося в Беларуси и являющегося белорусским гражданином, тревожит в этом противостоянии «союзных» подходов — так это огромные очереди из «скорых», которые все выходные стояли на подъезде к больницам, принимавшим коронавирусных пациентов в Москве и в Подмосковье.
Еще Скорина в предисловии к книге «Юдифь» завещал нам любить место, где ты был взращен в Бозе. И наступает сложный момент для любого белоруса — смотреть на московские меры и понимать, что они адекватнее наших. Подсчитывать: если Иисуса Воробьева задержали за выход из квартиры еще 4 апреля, а очереди из «скорых» появились только на этих выходных, так что же будет происходить в Беларуси через 2 недели?
Должен ли белорусский патриот тоже считать, что вирус — психоз и лечиться надо трактором и козочками?
Я не знаю, какой процент бравады, излучаемой белорусскими высокими чиновниками, исходит от желания преодолеть свои бээсэсэровские комплексы неповиновения Москве. И как напомнить этим людям, что локдаун был не только в России, но и в Европе, и много где привел к хорошей динамике.
И что отменить парад — не стыдно.
И что СССР уже распался, причем давно. И что «братья», «друзья», «союзники» — это те люди, которые должны совместно противостоять беде.
Неужели, если бы Вторая мировая, которую вы постоянно вспоминаете, случилась бы сейчас, вы бы сражались в ней, отгородившись друг от друга границами, состязались бы в цифрах потерь, а потом бы снова объявляли себя братьями по оружию?
