Протоиерей Сергий Гордун, первый проректор Института теологии БГУ, в кулуарах празднования 30-летия Белорусского экзархата Московского патриархата ответил на несколько вопросов «Нашей Нивы».
Отец Сергий уникален тем, что белорусский язык для него не что-то приобретенное. Он впервые услышал русскую речь только в школе.
Читайте также. Протоиерей БПЦ Сергий Гордун: До школы я русского языка вообще не слышал
Сергий Гордун. Фото: sobor.by.
«Наша Нива»: Удовлетворяет ли вас положение белорусского языка в Церкви?
Сергий Гордун: Положение языка в Церкви такое же, как и в целом в стране — церковь не может быть оторванной от общества, мы пользуемся теми же языками. Вот говорят о какой-то мягкую белорусизации, но я, скажу честно: ее не очень-то чувствую ни на улице, ни в церкви. Я думаю, этот процесс нужно активизировать повсюду.
У нас что-то делается: есть ряд священников, которые проповедуют по-белорусски. Мы осуществили перевод Нового Завета на белорусский язык, издали его, распространили по епархиям, более того — его переиздала международная протестантская организация «Гедеоны». Довольно высокий тираж — 30 тысяч! Они сами его распространяют — в больницах, в гостиницах. Когда Божье писание распространяется по-белорусски, я думаю, это хорошо.
Я знаю лично таких людей, которые повседневно не разговаривают активно по-белорусски, но с удовольствием читают Священное писание, ну просто с удовольствием!
Часто человек разговаривает на том языке, на котором говорит его окружение. Выбрать же, на каком языке читать — в этом тебе ничего не мешает.
В церковных школах есть возможность вести с детьми занятия по-белорусски, если бы такие дети приходили. Но их, к сожалению, нет.
«НН»: Митрополит Павел иногда приводит пример, что, мол, где-то стали служить по-белорусски, а верующие возмутились. Этому можно верить?
СГ: Среди духовенства Кафедрального собора, где и я служу, была инициатива, чтобы служить по-белорусски. Митрополит Павел разрешил. Но нашлись прихожане, которые стали протестовать: сказали, что есть церковнославянский язык, на котором Церковь молится издавна, и они, мол, хотят продолжать традицию.
Сколько их было? А кто их считал… Никакой статистики нет. Более крикливая часть заявила об этом от имени всех прямо в церкви после службы. Это передали митрополиту, я при этом присутствовал.
Ну что сказать? Человек имеет право молиться на том языке, на котором разговаривает. В том же Петропавловском соборе, который через дорогу, регулярно проводятся службы по-белорусски. Достаточно просто перейти дорогу.
