Даже после окончания войны советская власть продолжала репрессии против своего народа.
Аресты и вывозы не прекращались до смерти Сталина. И касались они не только тех лиц, кто каким-то образом сотрудничал с фашистами. Много ни в чем не повинных людей были арестованы или депортированы в глубь СССР. Например, в 1951 году за одну ночь по всей Западной Беларуси и Украине были депортированы семьи ветеранов польской армии Андерса, воевавших в составе войск союзников и участвовавших в кровавом штурме немецких укреплений монастыря Монте-Кассино в Италии.
После войны многие воевавшие в польской армии вернулись жить домой в Западную Беларусь и были признаны участниками Второй мировой войны. За одну ночь на 1 апреля 4520 бывших «андерсовцев» были арестованы, их имущество конфисковано, а семьи депортированы в Казахстан и Сибирь.
Михаил Борисевич, житель г. Барановичи, был свидетелем того, как в 1951 году проходила одна из таких депортаций. И в 1998 году, незадолго до смерти, он поделился воспоминаниями. Рассказывал, что вывозили людей летом, поэтому, возможно, это была какая-то другая депортация. Не менее ужасная для простых людей. Многие из тех несчастных не пережили транспортировки в далекие края. А некоторые никогда не вернулись на родину…
«В 1950-м году я устроился в Барановичах на угольный склад. Он находился в районе локомотивного депо. Это был склад госрезерва. Секретный. Меня взяли на должность командира отделения вооруженной охраны. Я сам не охранял, у меня были подчиненные. Я немного в душе даже этим гордился.
Склад вплотную подходил к волковысской рампе, которая тянулась до ворот барановичской тюрьмы.
Летом 1951 года на волковысской рампе появились 15–16 вагонов-телятников. Состав сразу оцепили «краснопогонники» с собаками, вооруженные автоматами. Это было в 70 метрах от моего склада, и я прекрасно все видел.
Сразу после оцепления стали подъезжать машины ЗИС-5 с Первых Третьяков. На каждой машине находилось примерно по 40 человек, в том числе и инвалиды, без рук, без ног – сидели один на одном, некоторые были с сундучками, с котомками. Многие в грязной крестьянской одежде. Жара была страшная. Все держались как могли…
Тогда была Барановичская область. Людей, наверное, со всей области свозили! Сколько собак надо было, сколько охранников с автоматами! Людей на площадку возле тюрьмы сгрузили, а потом направили в теплушки. Представляете, 15 вагонов набить? Сколько машин подъезжало?!
Сразу пошел слух, что грузят «врагов народа». Целый день привозили и привозили…
Уже народ из города стал собираться, родственники депортируемых из села успели приехать. А военные все возили и возили – уже на территории тюрьмы места не было.
Машина подходила сразу к теплушке, а людей сталкивали, сталкивали. Кто замешкался – сразу прикладами в спину.
А ведь людям и оправляться надо было. Под вагонами находились и мужчины, и женщины, стеснения не было. А рядом зеваки стояли, родственники с детьми провожали. Некоторые мальчики лет 10–12, пробирались к вагонам, искали родственников, а их прикладами отгоняли.
На следующий день вагоны продолжали заполнять. Это страшное зрелище – «телятник» набивали до отказа.
Мне кажется, что это советская власть мстила «западникам». Мстила людям за то, что жили под поляками, под немцами во время войны. Этих «поляков», «западников» большевики почему-то как огня боялись. Не знаю почему. Поэтому и население наше попало в немилость…»
