Школьный подвал в селе Ягодное, куда согнали местных жителей. Фото: скриншот с видео Дениса Дудинского
Чернигов. Дедушка вышел на пробежку, когда в дом попала ракета и убила семью
Дудинский рассказывает историю жителя Чернигова, в многоэтажный дом которого попала ракета.
«Весь стояк обвалился. Семья этого человека — две трехлетние девочки-близнецы и одна девочка немного старше, четырехлетняя, кажется, их мама, папа — все погибли. А дедушка сам в это время на пробежку просто вышел. И он выбежал, вернулся, а тут все… Причем деток, они спали у окна, взрывной волной просто выбросило с девятого-десятого этажа.
И на этих местах местные жители поставили какие-то крестики, приносят туда игрушки, складывают — на это смотреть невозможно. А этот дедушка ходит по двору и просто мычит, с абсолютно сумасшедшими глазами. Он потерял рассудок, он не может этого пережить. Взрослый красивый человек итальянского типажа, с бородой такой, загорелый, в дорогой спортивной одежде.
Мы думаем: надо ему хоть продукты передать. Проходим мимо него, и я вижу этот взгляд… Сказать стеклянный — это не сказать ничего. Он просто вот так нас, как перископ, проводит [взглядом].
Местные женщины говорят: «Да мы его подкармливаем, мы за ним присматриваем, он уже совсем [потерял рассудок]». Ты стоишь — вот здесь могилы этих деток, вот тут дедушка. У меня текут слезы из глаз, я понимаю, что не смогу ни с человеком этим разговаривать, ни с местными жителями».
Ягодное. 400 человек держали в школьном подвале
Ягодное — это село на 400 жителей. Когда его заняла российская армия, жителей согнали в подвал школы, где те провели почти месяц.
«Месяц в подвале маленькой двухэтажной школы. Четыреста человек. На стене углем список вели: вот это те, кого солдаты выводили наверх и расстреливали, а вот это те, кто задохнулся здесь.
Это был февраль-март, и у них там в подвале было плюс 40 градусов. Прямо над дверью у их календарь — они зачеркивали дни. Рисунки деток на стене. Еще надпись «27 апреля 2022 мы свободные» выцарапана — дата, когда их уже освободили украинские военные.
Я спрашиваю:
— А еда как?
— Ну вот разрешали выйти и тут на дровах недалеко от двери этого подвала хоть что-то приготовить на всех. На 370—400 человек. Позволяли нам по очереди возвращаться в свои дома, чтобы мы там продукты, какую-то картошку из подвалов вытащили.
Иногда было так:
— У нас нечего есть.
— Ну ладно. У кого в домах осталась еда?
— Вот у нас осталась еда.
— Ну иди в свой дом, неси сюда. Человек приносит еду, в спину получает выстрел.
Как хоронили людей. Какая-то трансформаторная будка была возле подвала. Трупы сносили туда, когда наберется штук пять, открываются двери:
— Так, хоронить своих давайте!
Ребята поздоровее выходили, начинают хоронить:
— Всех туда опустили?
— Всех.
Расстреливают и парней. Вот вместо пяти семь трупов.
— Там двое ваших прибавилось. Надо и этих закопать. Кто пойдет?
Стали ходить после женщины закапывать, так как к женщинам даже у бурят хоть какое-то отношение было».
Интервью полностью:
